Периодически мне приходят сообщения в Фейсбуке от трансгендерных людей из постсоветских стран. Они спрашивают, как выглядит процедура признания человека беженцем в Украине.

Насколько процедура отвечает таким потребностям трансгендерных людей как конфиденциальность и этичное обращение? В чем заключаются сложности и вызовы процедуры признания статуса беженца в Украине и какие у нее плюсы?

Постараюсь максимально открыто и подробно ответить на эти вопросы.

Особенно в последний год я часто сталкиваюсь с дезинформацией среди части ЛГБТ-людей в постсоветских странах о процедуре признания беженцем в Украине.

Этому способствуют удачно проведенные в последние годы Марши Равенства, достаточно высокая видимость ЛГБТ-активисток и активистов в медиа пространстве. К сожалению, я вынужден признать, что отчасти это интерпретации моей публичной жизни как искателя убежища в Украине и моей страницы в Инстаграме. По крайней мере, на такие факты ссылаются в соцсетях в ответ на мой вопрос, почему вы хотите бежать именно в Украину.

По прошествию двух лет пребывания в процедуре беженства в Украине, моя основная рекомендация для трансгендерных людей: запрашивайте убежище в странах, которые уже имеют опыт приема трансгендерных людей в качестве беженцев, и в которых существует система адаптации и социализации беженцев. Например, в Канаде или Швеции.

Почему я настоятельно рекомендую обходить Украину стороной?

Представители миграционной службы не обладают базовыми знаниями в области прав человека и показывают все признаки мигрантофобии. Даже не доходя до темы трансгендерности, отношение к вам как к искателю убежища будет уже достаточно унизительным.

С момента, как станет известен факт трансгендерности человека, ко всему вышеперечисленному добавляется трансфобия со стороны сотрудников миграционной службы.

Ваши паспортные данные будут периодически публично озвучиваться в коридорах ожидания в здании Государственной миграционной службы Украины (ГМСУ). В рамках обязательных интервью с сотрудниками миграционной службы паспортные данные, наличие/отсутствие операций обычно обсуждаются между сотрудниками.

По моим ощущениям, обсуждение моего тела и гениталий между представителями миграционной службы сравнимо с поведением праворадикалов, которые ненавидят нас, и единственное, чем они могут гордиться, – это своими гениталиями, которые соответствуют их паспортному маркеру.

В рамках рассмотрения дела искателя убежища предполагается максимум три интервью с сотрудниками миграционной службы. Длительность этих интервью не ограничена. Несколько часов унизительного интервью может стать (и вероятно станет) ретравмирующим опытом для трансгендерного человека.

Для того, чтобы проработать с терапевткой последствия только одного подобного интервью, мне понадобилось два месяца.

Помимо интервью в миграционной службе предусмотрено также  обязательное медицинское обследование для искателей убежища. Сам медосмотр проводится в международном медицинском реабилитационном центре для жертв войн и тоталитарных режимов. Врачи в этом центре действительно дружественно относятся к искателям убежища и к транс*беженцам в том числе. Однако обращаться к вам будут сугубо по паспортному имени.

Меня это сначала раздражало, а теперь прямо веселит. Представьте: звонит мобильный, я беру трубку, а там спрашивают: «Можно Светлану к телефону?». Я же со своим низким голосом, как ни в чем не бывало, отвечаю: «Это я, тот самый, кто пол сменил. Помните?»

После всех интервью и медосмотра человеку с вероятностью в 99% все равно откажут в статусе беженца. Не потому, что человек трансгендер, а потому, что сама миграционная служба Украины славится среди своей коррупционностью и слабоумием. Ничего личного, просто бизнес.

После отказа в статусе беженца будут суды. И все те же 99% вероятности, что человека переселят в другую страну, у которой есть система интеграции беженцев и в которой соблюдаются права человека.

Сольдаду Ковалисиди, искатель убежища в Украине, транс*активист